Богиню ночи, красавицу Лилит древние предания представляют нам по-разному. То она всецело на стороне добра, то, негодуя, служит злу. Во сне она искушает целомудренных мужчин, даря ярчайшие из ощущений, а когда не в духе – это демон, проявляется другая сторона натуры.
Разумеется, в ту далекую эпоху мужчинам грезилось о девушках покладистых, покорных, чтобы в отношениях все было устроено без дерзости, без бунта, но они жестоко просчитались… А как ведут себя богини современные?
В романе Владимира Лазаря «Оглянись на Лилит», читаем:
«Тысячи девчонок обладают сексапильной внешностью. Но любить способны далеко не все. Большинство красавиц – корыстные гиены. Мужчины для них средство, спасательный круг, трамплин…» Следуя традициям, автор сразу же отбросил восхваления, а показал непостоянство, изменчивость женской психологии.
В начале отношений Танечка Буянова так предупредительна и деликатна, что мы (читатели) убеждены: Игорю, ее возлюбленному, лучшей спутницы не отыскать. «Милый, я так тебя люблю… Ты нежный, ласковый… ты все, ты абсолютно все умеешь… Ты должен быть во мне, а я в тебе…Ты понимаешь, милый…» Но проходит время, чувства притупляются, бурный роман сменяется усталостью, полным равнодушием. Героиня все так же чертовски хороша, но после разрыва она уже не ангел, а мстительная фурия.
Жанна Назарова ради возлюбленного готова жертвовать собой, но как только появляется соперница, ревность девушки не знает границ.
«Эта штучка с супертелом может стать соперницей. Тут все банально: кто кого сумеет оттереть… Ноги ее не будет в мастерской!»
Не так давно, представляя творчество белорусского писателя Владимира Лазаря, я сказала, что он представитель литературного авангарда ХХ века. Сказала, а только потом задумалась, чем наполнено, что представляет это течение в искусстве?
Впервые этот термин был введен Гийомом Аполлинером, отцом многих культурных новшеств. В силу необычности, он вызвал многочисленные споры среди критиков и простых читателей.
Сегодня за авангардом закрепились те литературные начинания, которые опережают свое время. Они не всегда понятны литературным догматикам, но, что более важно, неизменно получают высокую оценку современников.
Авангард – явление интернациональное, многоликое. Не обошел он русскую литературу – достаточно вспомнить Андрея Белого, Виктора Соснору. И все же, ради справедливости отметим, что основной вклад в него внесли англичане и французы. Это Кэти Акер, с ее постпанковской агрессией, и Раймонд Руссель – автор романа о живых машинах.
Близок к авангарду экспрессионизм и футуризм. Тут можно вспомнить Кафку, Хлебникова, раннего Леонида Андреева. С этой школой были тесно связаны Маяковский и Алексей Крученых.
Литература ХХ века, в том числе и белорусская, в разные периоды развивалась с большими трудностями: разгромные статьи в передовицах, публичная порка «шагающих не в ногу», уроки молодым от «мэтров». Все это практиковалось вплоть до конца 80-х.
С отменой цензуры произошло фактическое освобождение культуры от государственной опеки. Не стало аппаратных наставлений. Однако путь современного литературного развития лежит в русле тех же проблем общества, которые выдвигались ранее: техногенные и экологические катастрофы, падение нравственности, широкое наступление массовой культуры.
В этой связи, подмена духовных ценностей влечет за собой тяжелые последствия для современного человека. В какой мере литература должна быть наставником и воспитателем нынешнего поколения? Может ли она способствовать смягчению нравов, проявлению сердечности, врачующей теплоты и мягкости в отношениях между людьми? Или ее удел – чистая развлекательность, уход в далекий мир фантазий?
Владимир Лазарь – писатель-урбанист. Действие его романов развертывается в городских условиях. Бары, пляжи, дискотеки, рестораны… Все те места, где бывает обычный горожанин. Но сценки и сюжеты рисует не совсем обычные: в каждом случае происходит нечто, где герой должен или принять событие, переступив через себя, подавив в себе человеческое, или разрешить экстрим, борясь и протестуя. Автор не осуждает поступки героев, не делает выводов, но он заставляет читателя задуматься: кто я в этом мире? что несут мои личные устремления другим?
В романе " Оглянись на Лилит" преобладают главы в духе реализма, но есть и описания авангардистские:
«Вот важный обалдуй с портфелем. Голову можно дать на отсечение – в обычной жизни грубиян, ханжа, филистер. И что же? Перед камерой из кожи лезет вон, чтобы сменить обличье. Если ему так нравится, пускай немного попыхтит. Едва забылся – щелчок, и снимок получился. Мнимую значительность и напускное благородство смоет проявитель. А вот филер. «Подсадная утка», «хвост», «топтун» – смотря за кем ведется наблюдение. Профессиональные привычки изуродовали внешность: уши ходят как локаторы, от бокового зрения развилось косоглазие; бедняга поминутно втягивает голову, приподнимает воротник. А как встает, подходит к стулу – точь-в-точь крадется вдоль стены. Его сменяет пугливый старикашка. Яснее ясного – фискал, наушник соглядатай – роется в чужом белье. Еще субъект. Подбородок – бампер «КрАЗа». Низкий лоб. Волосатые ручищи. От взгляда в жилах леденеет кровь. Казаться хочет иным – выжимает из себя подобие улыбки. Наконец, абракадабра в юбке. Позвоночник свой, остальное – накладное».
В отрывке мы чувствуем особый ритм, сжатый репортажный стиль, не оставляет сомнений и авторская эстетика. Короткие слова, точные определения. Внешние описания вытекают из характеров. Портреты удались. Я много раз встречалась с такими типами.
«С возрастающим интересом Жанна прошлась вдоль стен. Эсфирь в высокой раме… Змееволосая Исида… Суламифь… Агарь… Входящая в проем дверей Лилит… На всхолмленные пески снижается корабль тарелочного типа. На переднем плане нагая женщина протягивает шар. Внутри – зародыш-гомункулус. Точно такой же шар, но с черепом, в другой руке. Жанна улыбнулась: «Коротко и ясно. Если бы не наш все обновляющий сосуд, где бы вы сейчас сидели, милые?»
Мы сразу видим и мастерскую художника, и все его картины. Можно долго бродить вокруг да около, рассказывать, перечислять, но воочию представить ничего нельзя. Но можно так, посредством одного абзаца…
Рассказывая о современной жизни, Владимир Лазарь проводит параллель с прошлым, с мифологией. Как бы говоря читателю: «Да, мы живем в этом прагматичном и жестоком мире, но оглянитесь на то, что создано Богом».
Писатель сродни врачу – он ставит диагноз больному, но он и лечит. В данном случае, заболевший или больной – это общество. У автора прослеживается искреннее желание помочь ему, вскрыв его пороки и недостатки.
Большинство представителей авангарда создавали временные, чисто экспериментальные произведения. Но именно это направление дало миру крупнейшие фигуры нашего столетия – Бодлера, Джойса, Пруста, Кафку, Элиота. Вне творений этих мастеров современную культуру представить невозможно.
Роман Владимира Лазаря «Оглянись на Лилит» вобрал в себя многое из этой школы. Прежде всего, парадоксальность, во многом необычную стилистику. Не берусь предсказывать его судьбу. Тут можно очень и очень ошибиться. Однако, судя по быстроте продаж, по записям в читальных залах, книгочей это произведение отметил.