ОБЩЕЛИТ.NET - КРИТИКА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, литературная критика, литературоведение.
Поиск по сайту  критики:
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль
 
Анонсы

StihoPhone.ru

Загадка "Морской царевны" М.Ю.Лермонтова

Автор:

А может быть, и нет никакой загадки? «Царевич, купая коня, услышал голос, поплыл на него, схватил звавшую его русалку, вытащил ее на берег, она превратилась в чудовище; царевич бросил ее и уехал восвояси» [Ю.Ээльмаа]. И только! Но вот вопрос: а что, собственно, хотел сказать Лермонтов? Призвать читателей к бережному обращению с русалками? Отсутствие отчётливого ответа заставляет подозревать, «что "банальным" сюжетом дело не ограничивается» [Ю.Ээльмаа].
Ну и в чём же тут всё-таки дело? Юрий Ээльмаа в статье «О чём размышлял царевич?» предлагает интересную версию решения проблемы. Но, возможно, имеет право на существование и другой вариант.
Для начала обратимся к стихотворению «Русалка», написанному задолго до появления «Морской царевны» - в 1832 году. По жанру это баллада, хотя балладный сюжет и не развёрнут. Как во всякой балладе, в произведении присутствует такой приём, как повтор. Начало второй строфы:
И шумя и крутясь, колебала река
Отражённые в ней облака…-
почти дословно повторяется в конце стихотворения:
И, шумно катясь, колебала река
Отражённые в ней облака…-
Этот мотив зеркального отражения – ключ к постижению идейного содержания стихотворения. Каково общепринятое представление о «деятельности» русалок? Коварные заманивают путников прекрасными песнями в бездонные омуты, где и губят несчастных. В стихотворении Лермонтова несчастной оказывается русалка. Красавец витязь, «добыча ревнивой волны», покоится «на подушке из ярких песков» и, несмотря на ласки и «страстные лобзанья», остаётся совершенно холоден к нашей героине. Вы скажете: «Иначе и быть не может. Витязь мёртв». Да, но русалки-то об этом не знают! Ведь сами они не умирают, а, просуществовав триста лет, превращаются в морскую пену. И потому «русалки, не имеющие представления о смерти, считают её сном» [Лермонтовская энциклопедия]. А если вспомнить, что русалка ищет любви человека, чтобы вернуть бессмертную душу, то становится очевидно: героиня вдвойне заслуживает сострадания. Ей никогда не утолить мучительную «непонятную тоску». Таким образом, в стихотворении Лермонтова всё оказывается не так, как принято, всё наоборот, как в зеркале.
В «Морской царевне» всё не так ещё в большей степени. Во-первых, при ярко выраженной сюжетности нельзя с полной уверенностью утверждать, что это стихотворение является балладой: в нём нет обычных для баллады повторов, да и строфы-двустишия не характерны для этого жанра. Кроме того, русалка, которой положено превращаться в морскую пену, вдруг умирает, как обыкновенный человек. Не понятно, с какой целью поэт навязчиво повторяет: «Царевич, царевич, царевич…» Аж шесть раз в небольшом произведении.
Где же та точка отсчёта, которая поставит всё на своё место и, главное, позволит понять замысел автора? Возможно, всё разъяснится, если мы перестанем воспринимать стихотворение именно как балладу, т.е. произведение, в основе которого лежит реальное событие. Представим себе, что никакого коня царевич не купал, да и царевича вовсе не было… А что было? Была беспокойная совесть Михаила Юрьевича Лермонтова. И было некое видение, возможно, сновидение, в котором есть герой – царевич, и есть героиня – в земной жизни не царевна (к чему тогда слово «морская» в заглавии стихотворения?).
Эти двое хорошо знали друг друга. Оттого и конь так охотно плывёт на голос, и ушами прядёт от нетерпения, и нисколько не пугается, когда появившаяся из воды рука «ловит за кисти шелковой узды». Для героя была чрезвычайно важна его «особенность» в мире людей, а героиня – обыкновенная девушка. Зато сейчас, в сновидении, они равны, и именно это отмечается в речи русалки: «Царевич, взгляни на меня! Я царская дочь! Хочешь провесть ты с царевною ночь?»
Вот только герой не верит в это превращение. Да и как ему верить, когда он прекрасно знает, что героиня – никакая не русалка. Нужно скорее вывести её на чистую воду! И вот уже перед нами отважный витязь с кличем: «Добро же! постой!» - бросающийся в битву:
За косу ловко схватил он рукой.

Держит, рука боевая сильна…
Понятно, что его не трогают ни плачь, ни мольбы героини: он им просто не верит. К тому же, мысль о наблюдающих за поединком «лихих друзьях», «желание выглядеть первым среди равных» [Ю.Ээльмаа] отменяют все варианты поведения, кроме одного – добиться победы любой ценой. Вот только «победа оказывается пирровой» [Ю.Ээльмаа]. Разоблачение не состоялось:
Видит, лежит на песке золотом
Чудо морское с зелёным хвостом…
Слёзы и мольбы тоже были настоящими. И любовь («Синие очи любовью горят») была настоящей. А теперь
Очи одела смертельная мгла.

Бледные руки хватают песок;
Шепчут уста непонятный упрёк…
Какой упрек шепчут уста? Ответ отнюдь не очевиден. Если это «укор царевичу, выволокшему русалку на берег и обрекшему ее на погибель» [Ю.Ээльмаа], то как раз было бы очень понятно. Но ответ находится за гранью повествования и известен только самому царевичу. А для окружающих он, конечно, «непонятный». Царевич же никому ничего объяснять не намерен. Он погружён в свои мысли. Ему есть о чём подумать…
Мы, скорее всего, уже никогда не узнаем, в чьих глазах виделся упрёк Михаилу Юрьевичу – в глазах Вареньки Лопухиной, или Екатерины Сушковой, или её бальной подруги Лизы Б., о судьбе которой сокрушалась Екатерина Александровна: «Бедная Лиза сгубила себя для него [Лермонтова], потеряна для родных и для света» [Сушкова]. Но очень возможно, что «Морская царевна» - это попытка Лермонтова «отделаться стихами» от чувства вины перед любившей его женщиной, ведь 27-летний поэт смотрел на свои юношеские проделки уже другими глазами.

Литература

1. Лермонтовская энциклопедия. «Русалка». http:// dik.academic.ru
2. Сушкова Е.А. Из записок. http://lermontov.niv.ru
3. Ээльмаа Ю.. О чём размышлял царевич? http://www.ruthenia.ru



Читатели (4055) Добавить отзыв
 

Литературоведение, литературная критика