Книги Исабель Альенде в настоящее время приходит к российскому читателю как книги признанного классика. В 2000 году ее роман «Любовь и Тьма» вышел в России и тогда, казалось, не был отмечен по достоинству читающей публикой. Правда, два года спустя вышел и «Дом духов», уже после того, как многие увидели экранизацию романа с Мэрил Стрип, Антонио Бандерасом и другими звездами в главных ролях. Но также имя Альенде в нашем восприятии еще не встало рядом с великими современниками и земляками. Во всяком случае, не последовали массовые тиражи, другие переводы. Этого пришлось подождать несколько лет, но теперь великолепные издания издательской группы «Азбука-классика» пришли к читателю. Роман «Ева Луна» выпущен тиражом 30 тысяч экземпляров, «Дом духов» - 15 тысяч, но и это – внушительные цифры, если сравнивать их с тиражами других латиноамериканцев. Напомню, роман Фернандо Вальехо вышел тиражом 1 тысячу экземпляров, «Крашеные губки» Пуига, признанного классиком аргентинской литературы – полторы тысячи.
Любопытно отметить, что знакомство российского читателя с книгами Исабель Альенде началась с ее третьего романа, в то время как «Дом духов» был написан первым – в 1982 году. Оттого в читательских откликах в Интернете «Дом духов» сравнивают с «Любовью и Тьмой», находя, как правило, «Дом духов» более глубоким, более интересным, более приятным для чтения. Семейная хроника выигрывает в сравнении с наполненным обличительным пафосом, в лучшем смысле этих слов, романом о диктатуре. Поставив же в своем восприятии эти романы в хронологической последовательности их создания, можно увидеть, что «Любовь и Тьма» продолжает и развивает одну из тем, поднятых в «Доме духов».
Исабель Альенде просто должна была написать «Любовь и Тьму», и кто, если не она? То, что она носит одну фамилию с убитым военной хунтой Пиночета президентом Чили, не случайное совпадение. Исабель – племянница Сальватора Альенде, погибшего в результате переворота. Страшные картины воцарения военной хунты описаны на страницах романа «Любовь и Тьма». Книга более жестка, может быть, более конкретна, нежели первый роман. В ней – страшная правда о фашистском режиме и, может быть, потому роман воспринимается с тяжелым чувством, как трагедия.
«Дом духов», напротив, поражает своей мягкостью, спокойно-оптимистичным взглядом на жизнь. Герои умирают, но будто остаются навсегда рядом с близкими. Более того, остаются с читателем на страницах книги. В этом смысле Исабель создала философский роман, поднимая в нем вечные вопросы жизни и смерти. Не случайно эпиграфом взяты слова Пабло Неруды:

Так сколько живет человек?
Тысячу лет или год один?
Неделю или столетья?
Сколько времени он умирает?
Что же вечности хочет сказать он?

В центре романа – история семьи Труэба. Одна из главных героинь – Клара, чью жизнь мы наблюдаем с детских лет до смерти и далее, поскольку она незримо находится поблизости от мужа, сыновей, дочери. Именно образ Клары позволяет окрасить роман в мягкие тона размытой реальности. Ее воображение и удивительные способности разглядеть прошлое и будущее, увидеть суть вещей, общаться с призраками, с духами уже покинувших этот мир позволяют взглянуть на вещи с непривычной точки зрения. Жизнь не завершается со смертью физического тела, и это меняет восприятие читателем даже трагичных сцен, описанных в романе. Только на последних страницах, где речь идет о терроре, развернутом военной хунтой, тон повествования несколько меняется, становится жестче. Именно этот тон впоследствии позволил Исабель Альенде создать «Любовь и Тьму», но в «Доме духов» даже жестокая реальность меняет очертания, расплывается в зыбких образах иной жизни. Значимо имя героини романа (клара – по-испански «светлая»), светла ее радость, светла печаль. Картины, которые в пересказе могут ужаснуть, воспринимаются с мягким юмором, поскольку окрашены этим светлым отношением к действительности. Мертвые остаются с живыми не только в памяти. Голова матери Клары спрятана в подвале фантастического дома, где живут Труэба. В силу обстоятельств тело было захоронено без нее, и эта голова превращается в игрушку для внучки Клары. Там же покоится шкура огромной собаки Баррабаса, товарища детских игр хозяйки дома, убитого кем-то в день ее свадьбы. Мертвые не пугают живых, да и может ли быть иначе в доме, где постоянно собираются странные люди, увлекающиеся поэзией, искусством, спиритизмом, общением с потусторонним миром! Клара «не верила, что мир это Долина Слез, скорее, считала, что это веселая шутка Бога, и поэтому глупо принимать его всерьез, если Он сам не делал этого».
В кружок друзей Клары входят сестры Мора. Виктор Андреев, написавший послесловие и подготовивший примечания к книге, обращает внимание на созвучие их имени с древнегреческими богинями судьбы мойрами. Одна из них предупреждает внучку Клары Альбу о том, что ее и страну ждут черные времена, но Альба, влюбленная в молодого человека с коммунистическими идеалами, не следует ее совету покинуть Чили. Кстати, Альенде ни разу на страницах романа не называет страну, в которой происходят события, не называет имена Сальватора Альенде и Пабло Неруды, укрыв их под словами Президент и Поэт. Благодаря этому роман поднимается над конкретной семейной хроникой, превращаясь в обобщающее произведение, раскрывающее историю семьи с глубокими корнями в стране, сотрясаемой политическими трагедиями. В какой-то степени это и портрет человечества, ведь члены семьи Труэба – люди разные. Есть среди них труженики и те, кто стремиться жить за чужой счет, есть лидеры и подчиняющиеся, есть благородные (в смысле – рождающие благо) и те, о ком говорят «в семье не без урода».
Мягкий стиль произведения выглядит несколько неожиданно в романе о диктатуре. Но к нему привыкаешь, приняв как данность взгляд автора и героев на вечную жизнь. Это роднит роман с народной легендой, рассказанной тихими вечерами, когда события, изложенные в ней, пусть ужасные и фантастические, воспринимаются как сказка, пугающая по-доброму, не страшная. Возможно, чувство ностальгии, светлой печали, позволило Альенде выдержать роман в таких пастельных тонах. В интервью Рустему Сафронову (Альманах «Лебедь», 1999, №123, http://www.lebed.com/1999/art983.htm) она говорила: «Военный переворот стал началом моего писательства. 11 сентября 1973 года моя жизнь была разрушена. Я чувствовала, что всё то, во что я верила, все, – что придавало смысл моему существованию – разбито вдребезги. Полтора года спустя я была вынуждена эмигрировать, покинуть свою страну. Я была вынуждена оставить позади всё самое дорогое, всё то, что согревало меня и придавало уверенность: моих родных, мой дом и, конечно же, работу. И даже моего супруга и детей. Позже мы вновь соединилась с ним и детьми в Венесуэле. Но я никогда не полагала, что жизнь заграницей станет эмиграцией или изгнанием или затянется. Меня не покидало чувство, что я всего лишь во временном путешествии и после какого - то перерыва вернусь домой. Никогда мне не приходило и в мыслях, что я навсегда окажусь за пределами Чили. И мне кажется, когда я задумала и начала свою первую книгу «Дом духов», я писала её, движимая ностальгией, тоской по Родине и желанием воссоздать утраченный мною мир».
Тема светлой печали, возможно, определяется и социальным положением автора. При чтении романа возникает ощущение, что его написал человек, у которого в целом жизнь складывалась удачно. Такого человека не пугали экономические и политические кризисы, поскольку отражаясь на его жизни, они не посягали на устои. Написал человек, не боявшийся остаться без работы, человек, не знающий, что такое голод. В уже упомянутом интервью Альенде подтверждает этот тезис: «Вообще-то я чилийка с головы до пят, хотя получила образование европейского толка, вышла из семьи, принадлежавшей к среднему классу, и большую часть детства и юности провела с родителями дипломатами за границей, главным образом в Европе». Оттого нет в романе прямых выводов о виновности тех, кто допустил переворот. Так, упоминается, что Пиночету способствовали американцы, но до прямого обвинения политического курса США Альенде не доходит. Даже образ сенатора Труэбы, покупавшего оружие для путчистов, непримиримого борца с мировым коммунизмом, многое сделавшего для того, чтобы дискредитировать политику законного президента страны, выписан автором с любовью и симпатией. В конце жизни он признает ошибкой поддержку путчистов, но лишь тогда, когда его внучка Альба возвращается из пыточных камер политической полиции. Возвращается изнасилованной, искалеченной, но живой.
В романе противопоставляются не политические взгляды героев, хотя представлена широкая их палитра. Человек, которого любит Альба – коммунист, ведущий партизанскую борьбу с режимом. Сын сенатора Хайме – социалист, друг президента, считающий, что народ может придти к власти и достичь благосостояния не революционным, а эволюционным путем. Сам Хайме все силы и знания доктора отдает для того, чтобы облегчить участь бедняков. Казалось бы, с избранием Альенде президентом страны, правота таких людей, как Хайме, оказалась подтвержденной. Но путч опроверг их взгляды. Сам Хайме погибает, замученный солдатней.
Основное противопоставление видится не в политических взглядах, а в мировоззрении героев, где с одной стороны стоит Клара с сонмом своих странных друзей, а с другой – реалист Эстебан Труэба, ее муж.
Первые страницы, описывающие молодого Труэбу, вызывают безусловную симпатию к герою. Это замечательный гимн труду и самоотверженности, напоминающий «Соки земли» Кнута Гамсуна. Мы видим человека, опирающегося исключительно на свои силы, берущегося за самую трудную работу. Приезжая в заброшенное селение Лас-Трес-Мариас, где нищие, неграмотные, темные крестьяне едва сводят концы с концами, влача жалкое существование. Упорный труд позволяет Эстебану Труэбе поднять заброшенный уголок, превратив его в развитое хозяйство. Труэба – настоящий хозяин, который заботится не только о земле, но и о людях, пытаясь просветить их. Ему приходится учить крестьян чтению и письму, и даже более простым вещам. Ведь яйца и молоко они скармливают свиньям, сами питаясь лишь хлебом. «Нужен кто-то, кто думал бы о них, принимал решения, помогал им, - говорит Труэба о крестьянах. – У меня плохой характер, но я справедлив. Мои подопечные живут лучше, чем многие люди в городе, у них всего достаточно, и, если порой случается засуха, наводнение или землетрясение, я забочусь о том, чтобы никто не испытывал лишений».
Труэба и ведет себя на этой земле как хозяин. Да, его труд помог поднять запущенное селение, но сам он быстро превращается в местного каудильо, творящего на своих землях все, что пожелает, насилующего крестьянских дочерей, по своей воле изгоняющего тех, кто смеет возвысить свой голос против него. Рисуя его противоречивый характер, Исабель Альенде во многом симпатизирует его взглядам. Именно такое отношение к земле и людям считается наилучшим. Ведь вот, когда президентом стал социалист, и земля в Лас-Трес-Мариасе перешла крестьянам, они вновь быстро запустили цветущее хозяйство, где Труэба сумел навести порядок только после того, как землю ему возвратили. Он обрек многих крестьян на голодную смерть, изгнав их со своей территории, отомстив таким образом за то, что они посмели считать себя хозяевами земли.
Оправдывает ли готовность к самоотверженному труду зверское отношение к людям? Прямого ответа на этот вопрос в романе нет. Внучка сенатора Альба подвергается изощренным мучениям со стороны полицейского полковника Эстебана Гарсии, появившегося когда-то на свет из-за того, что Труэба удовлетворил свою страсть с одной из крестьянок в Лас-Трес-Мариасе. Но Альба, воспитанная в доме Клары, впитавшая в себя иное отношение к миру, говорит: «В собачьей будке я мысленно пообещала, что однажды отомщу полковнику Гарсиа и всем, кто принес мне столько страданий. Но сейчас я начинаю сомневаться в своей ненависти. За несколько недель, с тех пор как я нахожусь дома, мне стало казаться, что я обманывалась, утратила четкие контуры истины. Я полагаю, что все, что произошло, не случайно, что это соответствует судьбе, начертанной еще до моего рождения, и Эстебан Гарсия всего лишь часть этого рисунка. В тот день, когда мой дедушка опрокинул в прибрежных кустах Панчу Гарсиа – бабушку Эстебана Гарсиа, - он добавил еще одно звено к цепи событий, которые должны были произойти. Внук обесчещенной женщины повторил то же самое с внучкой насильника, а через сорок лет, быть может, мой внук среди прибрежных зарослей овладеет его внучкой, и таким образом в грядущих веках станет бесконечно повторяться история боли, крови и любви».
Все содержание романа, хотя в нем и немало говорится о грубости Эстебана Труэбы, оправдывает его взгляды и жизнь. В конце концов, все бесчисленные художники, поэты, спириты, которых приглашает Клара, укрываемые Альбой жертвы режима, Хайме, работающий в клинике для беднейших горожан – все живут за счет доходов Труэбы, которые он обеспечил себе сам. И это ли не подтверждение его правоты?
Реалист, твердо стоящий на земле, находит отражение на страницах, написанных от его имени, словно бы исполненных в иной тональности, чем другие главы романа. Этот прием, позволяющий увидеть события как бы с другой точки, используется в латиноамериканской литературе. Аналогичный прием применила Росарио Ферре в «Доме на берегу лагуны». И здесь, у Исабель Альенде, он позволяет полнее раскрыть образ героя.
Но если Исабель Альенде уходит от ответов на вопросы о государственном устройстве, оставляя споры политикам, то в своем романе она рисует чарующую картину Чили, ее историю на протяжении многих десятилетий. Показывает край, трогающий «этой удивительной природой, каковая могла соединить в самой забытой стране планеты все чудеса своей изобретательности: горы и море, долины и самые высокие вершины, реки с хрустально чистой водой и благословенную фауну, позволяющую свободно совершать прогулки и не бояться, что появятся ядовитые змеи или голодные дикие звери». Альенде, вынужденная покинуть Чили после переворота, воскресила в романе своих «духов», воспоминания о любимой ею родине и смогла передать эту любовь читателю.

Вениамин СЛЕПКОВ