ОБЩЕЛИТ.NET - КРИТИКА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, литературная критика, литературоведение.
Поиск по сайту  критики:
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль
 
Анонсы

StihoPhone.ru

Добавить сообщение

Парное одиночество Ольги Девш

Автор:
Цикл Ольги Девш «Парное одиночество» (http://www.obshelit.com/users/olgadevsh/) производит совершенно неоднозначное и трудно формулируемое впечатление. Пожалуй, единственное, что можно сказать однозначно – его нужно читать именно циклом, в предложенном порядке, без купюр «на свой вкус» и не велосипедным способом.

Об авторе трудно утверждать что-либо определенное, кроме того, что это, вне всякого сомнения, женщина. Местами кажется, что это неумелый текст девочки-тинейджера, обиженной на жизнь, местами – обычная сублимация девушки, пережившей первый неудачный любовный опыт, местами – сгустки жизненного опыта многое повидавшей и пережившей женщины.

Содержание – обо всем. Изнасилованная девушка, человек с двумя сердцами, умершая от рака невеста, выкидыш, самоубийства…Но если Вы думаете, что с ней все ясно – отнюдь. Рядом со смертями – удивительное жизнелюбие, прежде всего выражающееся в тонких и удивительных описаниях – пейзажей, интерьеров, психологических портретов людей, кошек, птиц и крыс.

Стиль – столь же неровный. Многое раздражает до трудно подавляемого желания редактировать прямо по ходу чтения, многое заставляет снимать шляпу.
Ну разве удачно о «его (света) мимолетной невольной роли» или «еще поискать-поискать и найти надо». И «пронзительно синий» – избито, а вот «роскошные, полнокровные сумерки» - по-моему, очень неплохо, и они в одном абзаце с тем самым «пронзительно синим», рядом, как в жизни – сплошные мезальянсы бытия.
В текстах Ольги Девш – постоянные анафоры, почти стихотворные единоначалия, непрекращающиеся звуковые игры ассонансов и аллитераций («уйти – убить»; «А потом забыл. Амнезия»; «По другой уважительной причине, по вине обезвечивших обстоятельств»; «толпа текла переменным током»; «мир не дождется, а имидж так и умрет ничтожеством»; «прозрачную (или призрачную?) препону»). Примеры можно приводить практически бесконечно. Иногда эти игры неудачны («все несноснее сохранять равновесие»), а то и доходят до каламбурной грани уместности, как в случае с девушкой, которая хочет сообщить жениху о раке шейки матки, приготовив ему салат из раковых шеек. А иногда и каламбуры хороши: «Не знаете, что такое «инфантильная»? О, это просто! Просто возомнившая себя инфантой в изгнании» или «У Бога в любимицах. Убогая».
Случаются явные ошибки, типа «лампочка заслуживает жалость»; «гиппократовая клятва»; «после увольнения с работы, никто практически не видел Илью»; Муссалини, «никогда не поймет любовь, доверие, нежность»; «дятел продолбил у него ямку»…Но зато многие фрагменты хочется перечитывать и цитировать, настолько они – ритмически и стилистически – почти совершенство.

«Неважно, что ему даже не придет в голову обернуться к ней. Это не страшно. Это привычно. Это – «забей».

«До земли один крик. Горько! Она целовалась. Ее обнял грубый асфальт его руками.
Дождь обрушился внезапно миллионами пощечин. Весна скоро».

«Ей хотелось любви и понимания, сочувствия и безопасности. Предлагали дружбу и секс. Дружбу не положишь в постель. Секс – как хот-дог без сосиски – одни калории и соус зря купила».

«Умереть, как и родить, не получилось».

«Внешность была – точная копия Микки Рурка, а на поверку, вышла паршивая ксерокопия: вместо 9 с половиной недель еле-еле выдержал 9 с четвертью минут».

Пожалуй, главный стилистический принцип прозы Ольги Девш и есть постоянное удивление читателя смешениями несоединимого, парадоксами и мезальянсами. Вот один из наиболее характерных примеров:
«Попробовали б так же небрежно выкрутить и, не глядя, выкинуть солнышко! Высокомерное – кто ж его достанет! Своевольное – в жару не выключишь, в ненастье – не подбавишь накал. Символ гордыни. И бог лампочки».
Определения – точны и уместны, ритм, обозначенный сегментацией рубленых фраз, отточен до вершины финала – «Символ гордыни. И бог лампочки», но зачем и откуда здесь «солнышко», почему «высокомерное» и «своевольное» уменьшительно (или это, и того хуже, ласкательно)?

Возможно, и явная страсть к оксюморонам (от собственно «Парного одиночества» до многочисленных примеров из текста типа «Она мечтала о тихом рае. Жила в медленном аду. Хотя это громко, скажем иначе – жила адски медленно») характеризовала бы другого автора как позера, слишком явно демонстрирующего свое трагическое восприятие парадоксов мира, но не ее. Ее трагизм, скорее, тих и прост. И очень органичен. Органичен до настоящего пробирающего страха.

Например, первую пару читаешь, продираясь через неровности стиля, через синусоидные скачки ритма, вычитываешь, раздражаешься и придираешься – до Того, который был «в кожаных брюках». До мерзкой (и вдруг неожиданно просто, без изысков написанной) сцены изнасилования на парапете пляжа. До «…Она хотела, чтоб ее изнасиловали. Остервенело. Больно. По-звериному. До бесплодия.
После – жизнь изменится».
И до «Ветер нагнал тучи и залил набережную теплым дождем. Он был противно мелким и густым.
Очередь кончилась».

Ольге Девш не удаются абстракции, как, например, в третьей паре одиночества: Галлюцинация, Мысль, и совсем ненужные «плотная туша нестерпимости» и «рядом вставшая невыносимость». Но зато ей так удается простая и оттого страшная конкретика грязи человеческой жизни, одинокой ненужности и тихого отчаянья, что за это ее прозе можно простить многое, тем более мелкие огрехи и несовершенства.
Чаще наиболее удачные страницы написаны Ольгой от имени женщин и о женщинах, написаны настолько точно, что у меня не возникает ни малейших сомнений в том, что автор – женщина, не прячущаяся за псевдонимной маской и не играющая в постмодерные игры, а выплавляющая в Слово подлинное женское страдание.
Наиболее интересные части цикла: «Гамбитный мат», «Сила притяжения», «О ней», а лучше всего – последняя пара – шестая – «Никто» и «Непротивление». Вообще такое впечатление, что аппетит, безусловно, приходит во время еды, а мастерство автора возрастает от пары к паре (исключение, пожалуй, только «Гамбитный мат» в паре первой). Не знаю, в предложенном ли порядке писались рассказы цикла, если нет – значит, они просто правильно и точно расставлены автором в цикл позднее.
«Парное одиночество» – спорный, сложный, неровный и неоднозначный текст. Бесспорно в нем одно – талант и, хочется надеяться, творческое будущее его автора.

Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 

Литературоведение, литературная критика