ОБЩЕЛИТ.NET - КРИТИКА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, литературная критика, литературоведение.
Поиск по сайту  критики:
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль
 
Анонсы

StihoPhone.ru

Добавить сообщение

Любовь и смерть в рассказе Ивана Бунина «Чистый понедельник»

Автор:
Что может побудить человека вдруг оставить все свои привычки, оборвать все привязанности и ни с того ни с сего отправиться в монастырь, где жизнь организована по своим, особым законам, ограничена жёсткими рамками? Принято считать, что причина чаще всего кроется в переживаемой человеком трагедии – неразделённой любви, потере близкого человека, горьком раскаянии в совершённой ошибке…
История героини рассказа Ивана Бунина «Чистый понедельник» словно призвана опровергнуть подобное мнение. «Мы оба были богаты, здоровы, молоды и настолько хороши собой, что в ресторанах, на концертах нас провожали взглядами»,1 - замечает герой-повествователь. Да, мало похожа на человека, претерпевающего душевные муки, героиня, ловко выплясывающая полечку Транблан или слушающая цыган «с томной, странной усмешкой». Правда, в других эпизодах та же женщина упивается красотой церковных песнопений и «белого возду/ха, шитого крупной чёрной вязью», мечтает уйти «куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой, вологодский, вятский».
Как это может совмещаться в одном человеке: мечтает о монастыре, а ночь, следующую за Чистым понедельником, проводит в постели с любовником? Сама героиня этого противоречия никак не объясняет. Она вообще «была чаще всего молчалива: всё что-то думала, всё как будто во что-то мысленно вникала…» Даже когда возлюбленный «целовал её руки, ноги, изумительное в своей гладкости тело, она ничему не противилась, но всё молча».
Это и понятно. Тот ««особый голос», которым героиня встречала возлюбленного, «разговаривала» с ним»2 - «медленное, сомнамбулически прекрасное начало «Лунной сонаты»» - должен был многое сказать герою рассказа.
«Ибо «Лунная» соната — это соната о смерти».3 Её загадочные триоли «восходят к бессмертному образу, созданному Моцартом в опере «Дон Жуан». … Отрешённым триольным движением Моцарт создал эффект утекания жизни, уплывания во мрак, когда тело уже цепенеет, а мерное колыхание Леты уносит на своих волнах гаснущее сознание».4 Бетховен лишь «транспонирует запавшие ему в память моцартовские триоли смерти на полтона ниже».5
Но наша молчаливая героиня полна жизни! Однако… «Кроме отца и вас у меня никого нет на свете», - говорит она возлюбленному, и это «никого нет на свете» мог произнести только человек, остро ощущающий утрату кого-то очень близкого и любимого, с кем он прежде был неразрывно связан.
«Жила она одна, - ВДОВЫЙ отец её, просвещённый человек знатного купеческого рода, жил на покое в Твери…» - сообщает повествователь в начале рассказа. Вот и ответ! Смерть матери (очевидно, безвременная) – та рана, которая никогда не затянется, как никогда не исчезнет след от копья с лика Иверской Божьей Матери. Следствие этой раны – ощущение утраты смысла жизни: «А зачем всё делается на свете?»
Как преодолеть это ощущение? Оставить Тверь и переселиться в Москву? Поступить на курсы? Из воспоминаний о Чудовом монастыре видно, что героиня нашла способ сделать душевную боль менее острой: «Я прошлый год всё ходила туда на Страстной. Ах, как было хорошо!» Кроме того, была (видимо, ещё раньше) поездка в Европу. Скорее всего, вдвоём с отцом - как попытка хоть как-то отвлечься от неизбывного горя. Во всяком случае, ощущение, что безжалостное время неумолимо надвигается, наваливается на человека, присутствует уже тогда. «Какой древний звук, что-то жестяное и чугунное, - замечает героиня о бое часов на Спасской башне. – И вот так же, тем же звуком било три часа ночи и в пятнадцатом веке. И во Флоренции совсем такой же бой, он там напоминал мне Москву…»
Москва - пятнадцатый век - Флоренция - снова Москва... Замкнутый круг.
Что могло заинтересовать героиню рассказа во Флоренции? Православная русская церковь? Кафедральный собор Святой Марии с цветком? Его интерьер украшают необычные часы, стрелки которых движутся в обратном направлении. Впрочем, хоть «правильно», хоть «неправильно», стрелки всё равно ходят ПО КРУГУ. Всё повторяется: бой часов, звуки «Лунной сонаты», тихий, солнечный вечер. Рождение и смерть… Разомкнуть этот круг. Обрести свободу!
В рассказе «Ночь» Бунин рассуждает о двух разрядах людей. «В одном, огромном, - люди своего, определённого момента, житейского строительства, делания, … верные звенья той Цепи, о которой говорит мудрость Индии… А в другом, очень сравнительно малом, … сущие разорители, уже познавшие тщету делания и строения, …уже втайне откликнувшиеся на древний зов: «Выйди из цепи!» …Эти люди, одарённые великим богатством восприятий, полученных ими от своих бесчисленных предшественников, чувствующие бесконечно далёкие звенья Цепи, существа, дивно (и не в последний ли раз?) воскресившие в своём лице силу и свежесть своего райского праотца, его телесности. И каждый из этих людей с полным правом может повторить древнее стенание: «Вечный и Всеобъемлющий! …Ныне всё громче звучит мне твой зов: «Выйди из цепи! Выйди без следа, без наследства, без наследника!»6
- Нет, в жёны я не гожусь. Не гожусь, не гожусь…
Но почему?
Остаётся без объяснения и тот факт, что, кроме уже упомянутого Чудова монастыря, героиня сообщает о посещении кремлёвских соборов, Рогожского кладбища, Новодевичьего и Зачатьевского монастырей, Марфо-Мариинской обители, а вот о храме Христа Спасителя она ни разу не вспомнила. И это при том, что до него буквально рукой подать: «Напротив, как-то не в меру близко, белела слишком новая громада Христа Спасителя».
Чтобы объяснить это противоречие, необходимо обратиться к самому началу произведения: «Темнел московский серый зимний день, холодно зажигался газ в фонарях, тепло освещались витрины магазинов – и разгоралась вечерняя, освобождающаяся от дневных дел московская жизнь…» Антитеза тьма – свет сразу обращает на себя внимание читателя. Но в этом фрагменте присутствует и другое противопоставление: свет-холод и свет-тепло.
О самом тяжёлом моменте своей жизни герой рассказа вспоминает: «Дошёл до Иверской, внутренность которой ГОРЯЧО пылала и сияла целыми кострами свечей, стал в толпе старух и нищих на растоптанный снег на колени, снял шапку… Кто-то потрогал меня за плечо – я посмотрел: какая-то несчастнейшая старушонка глядела на меня, морщась от жалостных слёз:
- Ох, не убивайся, не убивайся так! Грех, грех!»
С другой стороны, когда героиня, глядя, как «полный месяц нырял в облаках над Кремлём», произносит: «Какой-то светящийся череп», - невольно вспоминается есенинское:
Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звёздного огня.7
Душа человека ищет тепла и сочувствия. Холодному камню нужно впитать душевное тепло не одного поколения верующих, чтобы в стенах храма могли обрести надежду и несчастнейшая старушонка, и все те, кому, как герою рассказа, от отчаяния и безнадёжности доводилось «пропадать по самым грязным кабакам, спиваться, всячески опускаясь всё больше и больше».
В храме Христа Спасителя только в 1881 году были закончены работы над внутренним убранством. Он слишком молод. А нашу героиню интересуют «допетровская Русь», «русское летописное, русские сказания». О себе она говорит: «Это не религиозность. Я не знаю что…» Это не внешняя религиозность, а глубокое чувство любви к миру, созданному Богом. Со всем очарованием «светлой лунной метели», свежим запахом зимнего воздуха, болтовнёй галок, похожих на монашенок… В героине как будто живёт память о первозданной чистоте этого мира. Не отсюда ли такая нетерпимость ко всяческой «смеси», как, например, «сусального русского стиля и Художественного театра»?
Для купеческой дочери героиня вообще слишком разборчива. И слишком образованна. И слишком явно отдаёт предпочтение изысканным тканям, дорогому меху. А может быть, она – тайная царевна, подобно Аиде из оперы Верди?
Как же могла эта женщина решиться на такой шаг: нарушить традицию духовной и телесной чистоты именно в первый день Великого поста?
Без всякого сомнения, это было задумано и исполнено с определённой целью.
В Прощёное воскресенье, увидев возлюбленную «в короткой каракулевой шубке, в каракулевой шапке, в чёрных фетровых ботиках», герой рассказа недоумевает: «Всё чёрное!» - и слышит в ответ: «Ведь завтра уже Чистый понедельник». Но разве это объяснение? Православная традиция не требует быть всем в этот день непременно в чёрном. Более того, отправившись вместе с возлюбленной «есть последние блины к Егорову», герой рассказа замечает, что подошедший половой «в белых штанах и белой рубахе, подпоясанный малиновым жгутом». Ведь «литургически этот день [Чистый понедельник] начинается накануне вечером, в воскресение, когда во всех Православных храмах совершается чин вечерни, по окончании которого... все присутствующие в храме кланяются и просят друг у друга взаимного прощения».8
Можно, конечно, объяснить чёрную одежду предстоящей поездкой на кладбище Новодевичьего монастыря, но на следующий день на «капустник» героиня тоже едет в «чёрном бархатном платье», хотя «выезжая, она чаще всего надевала гранатовое бархатное платье и такие же туфли с золотыми застёжками».
Следовательно, в своём ответе она исходит из своей, внутренней логики, и чтобы эту логику понять, обратимся к словарю: «ужа, уже, ужь нареч.… означает совершение, исполнение, окончанье дела, или поры и срока».9
Итак, закончился срок, который героиня себе назначила. Пришло время определить свою дальнейшую судьбу: сделать выбор между жизнью мирской и высоким служением, между любовью к Богу и любовью к человеку.
Впрочем, самой героине, кажется, по душе третий вариант. Тот, что проговаривался «с тихим светом в глазах»: «Когда же пришло время её благостной кончины, умолили Бога сей князь и княгиня представиться им в един день. И сговорились быть погребёнными в едином гробу. И велели вытесать в едином камне два гробных ложа. И облеклись такожде единовременно в монашеское одеяние…»
История о том, как дочь древолазца стала княгиней, - это ещё и история духовной эволюции «благоверного, и преподобного, и достохвального князя Петра»10, который хоть и имел ещё до встречи с Февронией «обыкновение ходить по церквам, уединяясь»11, и проявил мужество в поединке со злым змеем, однако не был лишён сословных предрассудков ("Как мне, князю, взять в жены дочь древолазца!"12), и мог без колебаний нарушить данное им слово. Путь к праведной жизни пройден вместе с мудрой Февронией.
Героиня готова пойти по этому пути вместе с возлюбленным. Нужно только, чтобы её отпустили…
И она решается на поступок, который есть не что иное, как попытка уйти от своего Призвания. Это просьба, обращённая к Богу:
- Я обыкновенная, грешная женщина. Позволь мне узнать, какое оно – обыкновенное человеческое счастье…
Очевидно, чтобы набраться решимости, героиня едет в Новодевичий монастырь, а точнее, на кладбище, к Антону Павловичу Чехову. Этот талантливейший человек, сказавший глубокую правду о жизни, не скрывал: «Я давно растерял свою веру и только с недоумением поглядываю на всякого интеллигентного верующего".13 Оттого героиня и стоит у могилы, «держа руки в опущенной муфте». О чём могла она размышлять, пока «долго глядела на чеховский могильный памятник»? Пыталась понять, что стало духовной опорой для человека, отказавшегося от веры?
Судя по тому, что «капустник» Художественного театра назначен на Чистый понедельник, его участники религиозными вопросами тоже не «заморачиваются».
«И ровно в полночь …что-то грохнуло, зазвенело, посыпалось, запрыгало. И тотчас тоненький мужской голос отчаянно закричал под музыку: «Аллилуйя!!» Это ударил знаменитый грибоедовский джаз».14
Нет, конечно, не было ещё в Москве никакого джаза. Это «захрипела, засвистала, вприпрыжку затопала полькой шарманка», и, «задрав голову, кричал козлом» «маленький, вечно куда-то спешащий и смеющийся Сулержицкий». И не «виднейшие представители поэтического подраздела Массолита»,15 а Станиславский с Москвиным «с нарочитой серьёзностью и старательностью, падая назад, выделывали под хохот публики отчаянный канкан». Глядя на Качалова, «бледного от хмеля, с крупным потом на лбу», на актёров, «с бойкими выкриками и припевами изображавших нечто будто бы парижское», трудно удержаться и не воскликнуть вслед за Михаилом Афанасьевичем:
- О боги, боги мои, яду мне, яду!..16
При этом наша героиня чувствует себя совершенно комфортно в этом мире фальши. Она и сама здесь будто бы «восточная красавица с лубочной картинки». Как и все на «капустнике», «восточная красавица» «много курила и прихлёбывала шампанское», но при этом «пристально смотрела на актёров», словно пыталась разгадать: за шутовскими масками – как и у неё – душевная боль? Зачем ей вообще нужен этот спектакль? Чтобы в этот вечер ни о чём не думать?
«В третьем часу ночи она встала, прикрыв глаза» - от притворной весёлости не осталось и следа. Вот уже и полный месяц – «светящийся череп», и в бое часов «что-то жестяное и чугунное». Последние силы, кажется, вот-вот оставят героиню («безжизненно приказала»).
Ей страшно. Страшно, что могут отнять у неё её любовь. Прав был Эртель, порой «легче умереть, нежели осуществить!»17
Женщина ещё надеется на чудо. Ведь случаются чудеса. Серебряная рука на иконе Божией Матери «Троеручицы» – тому зримое свидетельство…
Чуда не произошло. Имя её – по-прежнему в списке Избранных. Нужно следовать своему Призванию. Остаётся только плакать… Да надо ещё съездить в Тверь, к отцу, чтобы получить благословение.
Последние события рассказа отмечены почти точной датой – «в четырнадцатом году, под Новый год». Почти пять месяцев со дня начала Первой мировой войны… Всё говорит о том, что герою рассказа предстоит стать невольным (или вольным?) участником мировой трагедии: и исчезновение неизменного Фёдора («взял извозчика»), и то, что пришёл он именно в Архангельский собор, где ещё русские князья-воины просили заступничества у своих предков, и поездка-прощание по памятным местам. Правда, герой, придя в храм, «долго стоял, НЕ МОЛЯСЬ, в его сумраке». Так это и понятно.
А его возлюбленная оказывается в стенах Марфо-Мариинской Обители Милосердия, для послушниц которой, кстати, не был обязателен монашеский постриг. Упомянутая в рассказе великая княгиня Елизавета Фёдоровна Романова - настоятельница Обители. Эта удивительная женщина – уникальный образец той истинной красоты, которая не делится на внешнюю и внутреннюю.
Елизавета Фёдоровна не только ассистировала при операциях или ухаживала за тяжелобольными, но и выискивала с риском для жизни в трущобах Хитрова рынка малолетних детей, чтобы спасти их от гибели.18 «А зачем же было самой-то трудиться?»19 – спросил бы булгаковский Воланд. Ответ поразителен: «У меня нет ни ума, ни таланта — ничего у меня нет, кроме любви к Христу, преданность Ему мы можем выразить, утешая других людей — именно так мы отдадим Ему свою жизнь».20
В январе 1921 года в Иерусалим были доставлены гробы с телами Елизаветы Федоровны и её крестной сестры, вопреки воле озверевших существ вернувшейся из Екатеринбурга в Алапаевск, к месту своей будущей мученической смерти.21
Знал ли Иван Алексеевич об этом событии? Трудно представить, чтобы обо всём происходящем не писали европейские газеты.
От последней встречи героев рассказа веет чем-то мистическим.
«…Из церкви показались несомые на руках иконы, хоругви, на ними, вся в белом, длинном, тонколикая, в белом обрусе с нашитым на него золотым крестом на лбу, высокая, медленно, истово идущая с опущенными глазами, с большой свечой в руке, великая княгиня; а за нею тянулась такая же белая вереница поющих, с огоньками свечек у лиц, инокинь или сестёр, - уж не знаю, кто были они и куда шли».
Кажется, таинственная процессия продолжает идти – сквозь пространство и время.
«Смерть ничто, — говорил Бетховен, — живешь только в самые прекрасные мгновения. То подлинное, что действительно существует в человеке, то, что ему присуще, — вечно…»22

Список литературы
1Бунин И.А. Собрание сочинений в четырёх томах. М., 1988. Т.4.С.197-210.
2Фиш М.Ю. Поэтика звука в цикле рассказов Ивана Бунина «Тёмные аллеи». URL:http://vantit.ru/narodnaja-kultura-7/621-poetika-zvuka.html
3Кириллова С. «Лунная» соната.
URL: http://www.beethoven.ru/node/259
4Там же
5Там же
6Бунин И.А. Собрание сочинений в четырёх томах. М., 1988. Т.3. С.217.
7 Сергей Есенин. URL: http://slova.org.ru/esenin/zhiznobman/
8 Чистый понедельник. URL: ru.wikipedia.org/wiki/
9Даль В.И. URL: slovari.yandex.ru/книги/Толковый словарь Даля/Уже(ужь)/
10Повесть о житии святых чудотворцев Муромских, благоверного, и преподобного, и достохвального князя Петра, нареченного во иночестве Давидом, и супруги его, благоверной, и преподобной, и достохвальной княгини Февронии, нареченной во иночестве Евфросинией. URL: http://www.sedmitza.ru/text/729928.html
11Там же
12Там же
13 Чехов А.П. Письмо С.Г.Дягилеву от 12 июля 1903 г.
URL: http://feb-web.ru/feb/chekhov/texts/sp0/pib/pib-234-htm
14 Булгаков М.А. Собрание сочинений в пяти томах. М., 1990. Т.5. С.60.
15 Булгаков М.А. Собрание сочинений в пяти томах. М., 1990. Т.5. С.61.
16Там же
17Бунин И.А. Эртель. URL: http://bunin.niv.ru/bunin/rasskaz/pod-serpom-i-molotom/ertel.htm
18Елизавета Фёдоровна. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/
19 Булгаков М.А. Собрание сочинений в пяти томах. М., 1990. Т.5. С.270.
20Елизавета – дважды святая. URL: http://www.pravmir.ru/svyataya-eisaveta-angel-xranitel-moskvy/
21Елизавета Фёдоровна. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/
22Кириллова С. «Лунная» соната.
URL: http://www.beethoven.ru/node/259

Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 

Литературоведение, литературная критика